Пасхальный букет акации

ПАСХАЛЬНЫЙ БУКЕТ АКАЦИИ.

Она сидела на дворовой скамейке, старая, больная, грузная женщина в своей потёртой, грязной кофте, длинной юбке, в платочке на седой голове и c неизменной клюкой, прислоненной к скамейке. Она появлялась здесь каждое утро и сидела большую половину дня, время от времени бросая взор на дорожку между пятиэтажками. Проходящие мимо здоровались с ней, но она редко отвечала на слова приветствия, погружённая в свои тяжёлые думы. На её лице никто никогда не видел улыбки: оно было хмурое с поджатыми губами, видимо, от застывшей в сердце обиды.
Дети, игравшие во дворе, оббегали скамейку, на которой сидела женщина, боясь оказаться рядом «с противной и злой старухой», как они её называли. Бывало кто-нибудь, забывшись, пробежит мимо и, задев нечаянно её клюку, услышит вслед грубый окрик: «У шалопутные!».
Отсидев свои пять-шесть часов, она громко вздыхала, с трудом поднималась, опершись на клюку, и медленно ковыляла к подьезду. Ещё один день уходил в лету, а её сердечное желание оставалось неисполненным. Женщине нужно было подняться на третий этаж, где располагалась её, такая же, неухоженная и забытая всеми, как хозяйка, квартира. Никто не ходил к ней в гости, да и она никого не приглашала. Когда за ней закрывалась дверь подьезда, а потом квартиры, сразу все забывали о бедной, недоброжелательной женщине.
Какую тайну хранила в своей душе эта одинокая старушка? Соседи поговаривали, что у неё есть сын, он женат и живёт в добротном доме с женой и тремя детьми где-то в элитном районе этого же города. Но они его никогда не видели. Не видели и внуков. Так возникло предположение, что старушка, выходя во двор, просиживает часы в ожидании кого-нибудь из своих родных: сына ли, невестки или внуков.
В магазин она ходила тоже очень редко; благо в доме, где она жила на первом этаже располагалась бакалея, где можно было купить необходимые для питания продукты. А через дорогу был «молочный магазинчик», как называли его жильцы близлежащих пятиэтажек.
...Наступила весна. Апрельское солнце щедро обогревало проснувшуюся после зимней спячки землю. На газонах появилась первая, нежная зелень. Деревья, посаженные в небольших полисадниках возле пятиэтажек, выпустили ярко-зелёные, терпко пахнущие листики. На солнечной стороне распустились первые кисточки жёлтой акации. Город похорошел, охваченный стремительным вешним преображением.
...Ольга возвращалась домой после ночной смены. Она работала в областной больнице медсестрой. Ночь была не особенно трудной, больные спали хорошо, никаких ЧП не случилось. Ольга шла и любовалась весенним возрождением природы, вдыхая свежий, чистый, утренний воздух. Был девятый час утра. Подходя к своему подъезду, она окинула взором двор: он был пуст. Только на углу скамейки возле песочницы Ольга увидела знакомую фигуру старушки: она сидела, ссутулившись и устремив взгляд перед собой. «Сегодня же суббота. И что ей не спится?! Наверное, старые люди больше бодрствуют нежели спят ночью. – подумала Ольга и открыла дверь подъезда.- А, может быть, ей плохо?». Ольга придержала дверь и обернулась: «Нет, я всё-таки должна подойти к ней...». –И она медленно направилась к сидящей на скамейке.
- Доброе утро! – приглушённым голосом осторожно приветствовала Ольга женщину.- Сегодня уже солнышко к обеду будет довольно тёплым.
Старушка, прищурившись, пристально посмотрела на заговорившую с ней молодую женщину и снова опустила глаза к земле.
- Но утро всё же прохладное. Вам не холодно, бабушка?
Увидев, как та поморщилась на слово «бабушка», Ольга поспешила исправить свою оплошность и добавила:
- Простите, что я вас так назвала. Меня зовут Ольга. А вас? Скажите пожалуйста, своё имя, и...можно я посижу с вами?
- Моё имя старое и, стало быть, простое: Клавдия – я! – совсем неожиданно для Ольги представилась старушка.
- А отчество? Клавдия...
- Зачем тебе моё отчество? Зови меня тётей Клавой. Садись, что ж! - старушка указала на место рядом. – Я не заразная и не кусаюсь.
- Спасибо! Я и не думала так, тётя Клава. Вот шла с работы, радовалась новому дню и благодарила за просыпающуюся природу всем сердцем. Господа благодарила: ведь это Его милость дарит нам новую весну после такой суровой зимы. А весна всегда прекрасна! Как вы думаете, тётя Клава?
- Зачем тебе знать мои думы? Я же тебя о твоих не спрашиваю.
Ольга оставила без внимания недоброжелательный ответ тёти Клавы, чувствуя, что разговора может не получиться, ласково спросила:
- Тётя Клава, мне хочется чем-то вас порадовать. Ну просто такое желание из глубины сердца. Вы же одна живёте... – не то утверждая, не то спрашивая продолжала Ольга.- В вашем возрасте трудно домашнюю работу делать. А у меня время есть. Давайте я помогу вам... ну, приберусь в квартире. А? У меня вкусные борщи получаются... Правда, очень вкусные. Я не хвалюсь: всем нравятся! Давайте я вам борщ сварю, самый настоящий!
Ольга говорила и говорила, боясь, что её сейчас прервут. Когда она умолкла, старушка повернула к ней лицо и посмотрела на неё с удивлением.
- А что ты думаешь, я откажусь? В квартире убраться давно пора... как следует. А насчёт борща... так я люблю борщ из свежей говядины. У меня мяса давно не водится.
- Я съезжу на базар, если хотите и куплю для вас...
- Създи и купи. А деньги я тебе сейчас дам.
Тётя Клава достала из нагрудного кармана серого цвета некогда белоснежный носовой платок, в котором были завязаны её деньги. Дрожащими руками она развязала узел, отсчитала потребное и подала Ольге скомканные бумажные капюры:
- Вот на полкилограмма хватит, думаю. На автобусе туда и назад, да и там минут десять – пятьдесят минут хватит тебе?! Езжай, я подожду...
Ольга обернулась быстро: через сорок пять минут она уже подходила к скамейке, где её поджидала тётя Клава.
- Покажи, что купила.- нетерпеливо потребовала тётя Клава.
Ольга присела на скамейку и развернула пакет.
- Вот выбирала, как для себя.
- И что хорошего? Ни жиринки. Какой навар из этого постного мяса будет? Никакого! – недовольно возразила тётя Клава.
- Ну что вы, тётя Клава, замечательный получится борщ. Позвольте, я вам сварю из этой молодой говядины замечательный борщ.
- У меня выбора нет: идём, что уж! Цыплят по осени считают; вот я и оценю твою похвальбу после пробы.
Тётя Клава, вздыхая, пднялась со скамейки и, опираясь на свою клюку, зашаркала к подьезду. Ольга последовала за ней, в глубине души сожалевая, что решилась помочь этой женщине. «Спала бы сейчас себе сладенько после ночной вместо того, чтобы выслушивать недовольства старой ворчуньи» - подумала Ольга. Но откуда-то из глубины души раздался тихий, нежный Голос: «Ты молилась сегодня, чтобы Я тебе послал возможность прославить Меня. Я ответил... Покажи же Мою любовь этой бедной душе».
«О, Господи! Прости меня, пожалуйста. Я забыла уже о своей молитве»
«Но Я не забыл...»
«Я постараюсь, Дорогой Иисус! Помоги, Господи: исполни меня Своей любовью. Хочу сделать всё как для Тебя...и с Тобою ».
Тётя Клава повернула ключ в замочной скажине и, распахнув дверь, вошла в темный коридор. Ольга отшатнулась от тяжёлого запаха, хлынувшего из квартиры. Появилось желание зажать нос, но она удержалась от этого. Остановилась на пороге, ожидая приглашения. Тётя Клава уже шаркала по квартире: казалось, она и не думала приглашать напросившуюся гостью. Немного подождав, Ольга переступила порожек и вошла в коридор. Коридор переходил в кухню, справа был вход в единственную комнату: это был и зал, и спальня вместе. На окнах не было штор, оконные стёкла были покрыты плесенью так, что даже лучи вешнего солнышка не проникали через них в комнату. Посредине стоял непокрытый скатертью стол. На кровати лежало небрежно накинутое одеяло, из-под которого выглядывала серая, измятая простынь. В углу стоял стул и несколько пустых банок из-под кефира. В другом углу - рассыпанная стопка старых газет и журналов.
- Тётя Клава, если вы разрешите, я поставлю варить борщ и приберусь у вас в квартире. Вы можете отдыхать. Только дайте мне кастрюлю и овощи для борща. И порошок или мыло, чтобы помыть окна, плиту и ...остальное.
Ольга уже осматривала кухню: всё было в ужасном беспорядке; на тумбочке лежала грязная тряпка, в которой кишели тараканы. Они бегали и по полу, и по стенам, и по раковине, где стояла грязная посуда.. Чувства отвращения и брезгливости охватили Ольгу: «Как можно жить в такой мусорной яме!? С чего начинать? Да мне и дня не хватит, чтобы здесь мало-мальский порядок навести». Но она тут же спохватилась: «Прости, Господи! Я, кажется, снова огорчаю Тебя».
- Нет у меня ни порошка, ни мыла.- Голос тёти Клавы прозвучал над самым ухом Ольги- она даже вздрогнула от неожиданности.
- Ничего, тётя Клава, я схожу домой и принесу всё, что мне будет нужно для уборки. – Ольга ласково погладила женщину по плечу и улыбнулась ей.- Я быстро, хорошо? Та ничего не ответила, только отошла в сторону, пропуская Ольгу в коридор. Когда Ольга вернулась, на столе лежали необходимые для борща овощи, а сама Тётя Клава сидела возле окна, смахивая грязной тряпкой тараканов с подоконника.
Сначала Ольга вымыла газовую плиту и поставила варить мясо, потом нарезала овощи, всё сложив в вымытую чашку, и принялась за уборку. Она драила окна мыльным раствором, скаблила ножом подоконники и стол, собрала весь мусор из-под кровати и углов, вымыла полы, заправила постель, сменив постельное бельё.
За всё это время она не обмолвилась с тётей Клавой ни словом. Старушка сидела на кухонном табурете посреди комнаты, оценивающим вглядом, пристально наблюдая за всем, что делала Ольга. Аппетитный запах, доносившийся из кухни свидетельствовал о готовности наваристого борща.
Когда всё было завершено, Ольга осмотрела комнату: она преобразилась! Окна сияли так, что, казалось, в них не было стёкла. От хлынувшего в комнату света, тараканы забились под плинтуса – не было видно ни одного! « Нужно потравить их.- подумала Ольга, - Но это уже не сегодня: время было уже далеко за полдень!».
- Ну, вот и всё на сегодня! Тётя Клава, мне пора идти. До свидания!
В ответ ни слова. Ольга направилась к выходу, открыла дверь и шагнула за порог. Её остановил дрожащий голос хозяйки квартиры:
- Вернись-ка сюда. Скажи мне, зачем ты всё это делала? Я – чужой для тебя человек. Старая, злая, вонючая старуха. Так обо мне говорят во дворе – я знаю! Да и правда то! Сама увидела мою жизнь.
Тётя Клава опустила глаза. Ольга заметила скатившуюся из глаз слезу, растворившуюся в глубокой морщине на щеке. Руки женщины, сложенные на коленях, крупно дрожали. Ольге стало невыразимо жаль эту седую, грузную, больную женщину. Ей страстно захотелось сделать что-то ещё, очень доброе, нежное, чтобы согреть эту одинокую душу.
- Я сейчас! Минутку только подождите, тётя Клав...
Ольга бегом спускалась по ступенькам. Заскочив домой, она взяла рулон белой бумаги и, отрезав кусок нужного размера, сложила её несколько раз и стала вырезать какой-то задуманный узор. Захватив с собой ножницы, она срезала несколько веточек желтой акации, выбирая наиболее распустившиеся и снова поднялась в квартиру к тёте Клаве. Старая женщина сидела на том же месте с грустным выражением своего морщинистого лица.
Набрав в бутылку из-под кефира воды и поставив в неё букетик акации, Ольга растелила на столе бумажную скатерть, напоминавшую своим рисунком огромную снежинку. Расправив скатерть по углам, она поставила на середину стола сымпровизированный букет. Луч солнца упал прямо на него, и маленькие цветочки акации засветились золотыми капельками молодой жизни. Белая, бумажная скатерть со светящимся в солнечных лучах букетиком казалалась в убогой комнатке ослепительно-ярким, нездешним чудом. Ольга обняла тётю Клаву и восхищённо произнесла:
- Меня к вам направил Господь! У Него нет чужих, тётя Клава. И то, что я сделала – это только маленькая капелька Его необъятной любви к вам. Скоро будет праздник Пасхи – праздник Воскресения нашего Господа Иисуса. Пусть этот небольшой букетик распускающейся акации будет вам напоминанием вечнообновляющейся жизни. Жизни, которую дарит Иисус Христос. Не плачьте, милая тётя Клава. Я могу ещё много рассказать вам о Спасителе. С ним очень хорошо жить! В Библии сказано о Господе Иисусе :
« О имени Твоем радуются весь день и правдою Твоею возносятся,
ибо Ты – украшение силы их».

Пасхальный букет акацииПроза

Пасхальный букет акации

Пасхальный букет акации
Проза